And I meow-meow-meow, meow-meow-meow!
Я теперь совсем чужой.
Этому месту, и - стремительно - этим людям.
Одиночество бывает физическим, моральным и физически-моральным.
На мой взгляд, самое страшное - это когда ты окружен людьми, но одинок до сумасшествия.
Я пришел с красными глазами, заплаканный, пришибленный. Никакой реакции.
Я посидел на диване в паре метров от. Почувствовал себя совершенно прозрачным.
Меня снова винят в том доме (хотя я и правда вел себя, как психопат, если уж смотреть объективно), а в этом доме я, видимо, призрак. Никто меня не видит, не слышит, и только изредка, когда я начинаю "цепями звенеть и выть нечеловеческим голосом", можно спросить: "Кто-то что-то сказал?"
Вот и что теперь? Заняться самокопанием?
А если серьезно, я уже начинаю даже верить в то, что сделал что-то плохое, хотя на самом деле это не так.
И, как мне кажется, я скоро перестану видеть отражение в зеркале и слышать свой голос.
Нет, это не депрессия. Это - как факт.
Этому месту, и - стремительно - этим людям.
Одиночество бывает физическим, моральным и физически-моральным.
На мой взгляд, самое страшное - это когда ты окружен людьми, но одинок до сумасшествия.
Я пришел с красными глазами, заплаканный, пришибленный. Никакой реакции.
Я посидел на диване в паре метров от. Почувствовал себя совершенно прозрачным.
Меня снова винят в том доме (хотя я и правда вел себя, как психопат, если уж смотреть объективно), а в этом доме я, видимо, призрак. Никто меня не видит, не слышит, и только изредка, когда я начинаю "цепями звенеть и выть нечеловеческим голосом", можно спросить: "Кто-то что-то сказал?"
Вот и что теперь? Заняться самокопанием?
А если серьезно, я уже начинаю даже верить в то, что сделал что-то плохое, хотя на самом деле это не так.
И, как мне кажется, я скоро перестану видеть отражение в зеркале и слышать свой голос.
Нет, это не депрессия. Это - как факт.